Исполнилось 165 лет со дня рождения архитектора Федора Шехтеля
НАЧАЛО
Неясное будущее, случайная цепь драматических событий, полный разрыв с родовым укладом жизни – это то, что сопровождает начало жизни многих выдающихся людей. Федор Шехтель – если бы пошел по стопам родителей – был бы предпринимателем, а стал архитектором, причем новатором, не только создавшим свой стиль, но еще и сформировавшим целое направление столичного модерна.
Многое в его жизни решила безвременная смерь отца и дяди, живших в Саратове и занимавшихся предпринимательской деятельностью. Мать Франца (имя Федора при рождении) была вынуждена искать работу. По рекомендации саратовских купцов она оказалась в Москве в семье Третьяковых, заинтересованных взять на работу в качестве гувернантки этническую немку. Попав в круг людей, занимавшихся меценатством, только позже семья осознала, насколько это важно для будущего Франца.
Сначала юношу отдали в помощники к знаменитому архитектору Александру Каминскому. В бытность его учеником в 1875 году 16-летнему Францу довелось участвовать в работе Каминского над конкурсным проектом Исторического музея. Правда, этот проект не был принят, но работа и талант мастера оказали влияние на будущего зодчего. В этом же году Франц поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества на курс Дмитрия Чичагова. Специалисты, изучающие творчество Шехтеля, утверждают, что влияние двух совершенно разных по одаренности мастеров, таких как Чичагов и Каминский, определило стиль будущего архитектора. Если Александр Каминский был больше архитектором-эклектиком, то Дмитрий Чичагов вошел в историю как приверженец русского стиля.
МЕСЬЕ ФИНЬ ШАМПАНЬ
На первом курсе училища Шехтель сдружился с Исааком Левитаном и Николаем Чеховым, братом писателя. Компания была веселой. По воспоминанию брата Антона Павловича, дружба юноши с семьей началась в бытность освоения Чеховыми столицы и в период полного безденежья: «Еще будучи совсем молоденьким учеником, посещавшим архитектурные классы, Шехтель часто приходил к нам в 1877 г., когда мы были особенно бедны. Стоило только нашей матери сказать, что у нее нет дров, как он и его товарищ Хемус уже приносили ей под мышками по паре здоровенных поленьев, украденных ими из чужого штабеля по пути».
Дружба с Чеховыми продолжалась всю жизнь. Братья ввели молодого Франца в литературно-художественный круг Москвы. Придумав себе псевдоним Месье Финь Шампань (название местности в окрестностях города Коньяк во Франции), замечательный рисовальщик Шехтель раскрылся как оформитель и иллюстратор книг и журналов. Он брался за любое дело – от изготовления театральных афиш и обложек для нот до ресторанных меню и торжественных адресов, причем все давалось ему с необычайной легкостью. Веселая компания была известна своими кутежами, посещала рестораны, купеческие клубы, бега, балы, но центром притяжения был театр. С Чеховым Шехтель был очень близок. Имевший коммерческую жилку, он быстро оказался состоятельнее Антона Павловича, а потому в письмах к Францу можно найти много чеховских шуток вроде: «Если Вы не дадите мне до 1-го числа 25–50 рублей взаймы, то вы безжалостный крокодил».
Наряду с беспрестанным весельем именно в это время сформировалась и привычка много работать. В одном из писем Чехову уже повзрослевший Шехтель признавался: «Работаю я очень много, впрочем, одно это меня и удовлетворяет и делает более или менее счастливым; я уверен, что без работы я был бы никуда не годен – как часы, не заводимые аккуратно и постоянно».
ОТЕЦ СЕМЕЙСТВА И ТЕХНИК ОТ АРХИТЕКТУРЫ
Переходом к активной архитектурной деятельности стало проектирование частных домов и зданий в городах России. Работа вне Москвы объяснялась и отсутствием у него диплома о законченном профессиональном образовании. Потом он, правда, получил диплом техника, что стало причиной его многочисленных иронических реплик. С конца 1850-х годов Шехтель проектировал пристанционные сооружения на железных дорогах, его пригласили для обновления ансамбля загородных усадеб семьи железнодорожных магнатов фон Дервизов в Рязанской губернии. Несколько заказов было получено благодаря Каминскому со стороны предпринимателей Морозовых. Сначала это была дача в Киржаче, затем другие аналогичные объекты и множество дач и усадеб по заказу аристократов в средней полосе России и Крыму. Со временем к нему стали обращаться как к архитектору и по проектированию промышленных объектов в Москве. (К несомненным шедеврам подобного рода относится, например, знаменитая скоропечатня Левинсона в Трехпрудном переулке, хотя она появилась в более поздний период.) Существенное место в начале творческого пути Федора Шехтеля занимало проектирование церковных объектов. Так, в 1887 году Шехтель по просьбе дяди Антона Чехова выполнил проект часовни при Михайловской церкви в Таганроге.
Продолжалось и взаимное сотрудничество с Чичаговым и Каминским. Благодаря этому он участвовал в проекте родовой усадьбы Глебовых–Стрешневых на пересечении Малого Кисловского переулка и Большой Никитской улицы. В 1880–1890-х годах Шехтель начал заниматься преподавательской и общественной деятельностью, продолжал оформлять спектакли. В 1887 году он женился на Наталье Жегиной, дочери купца Жегина, который много помогал семье Шехтеля в Саратове. Этим же летом Федор Осипович был причислен к Московскому Второй гильдии купечеству. В апреле 1888-го у Шехтелей родилась дочь Екатерина, а в июле следующего года – сын Борис, а позже еще двое детей. В 1889 году Шехтели переехали в дом на Петербургском шоссе, спроектированный отцом семейства.
Этот период охарактеризовался внедрением византийского стиля в объекты храмовой архитектуры, а в проектах особняков того времени восторжествовал стиль готики. И если русский стиль стал искусством компромисса, так как автор пытался освоить решения прошлого и применить их к новой архитектуре, то в стиле готики было совершено много находок. Это стало очевидно в проектировании особняка Морозовой на Спиридоновке – объекте, выполненном в английском стиле. Новаторство Шехтеля выразилось не только при построении пространственной композиции особняка, но и при планировке здания: все помещения организованы вокруг своеобразного «ядра» – парадной лестницы. Шехтель первым привлек к проектированию художника Врубеля, который оформил малую готическую гостиную дома тремя панно – «Утро», «Полдень» и «Вечер», выполнил скульптуру «Роберт и Бертрам» для парадной лестницы и сделал рисунок витража с изображением рыцаря на коне.
По мнению исследователей, именно готические особняки принесли Шехтелю наибольшую известность. В дальнейшем он все же отошел от этой темы, хотя именно на ней смог отработать наиболее яркие приемы своего проектирования. Например, укрупнение каких-то определенных деталей, что является одной из ярких особенностей его стиля.
ЯРКИЕ ОБРАЗЦЫ
После строительства особняка Морозовой Шехтель стал популярным и востребованным архитектором. Он много строил: ряд зданий, таких как павильоны русского отдела на Международной выставке в Глазго и здание Ярославского вокзала, принесли ему мировую известность. Все его творения настолько разнообразны по стилю, что трудно не удивиться тому, что все они принадлежат авторству одного и того же человека. В числе его работ – Театр Маяковского, Ярославский вокзал, дом Морозовой на Спиридоновке, кинотеатр «Художественный», здание МХТ им. Чехова в Камергерском переулке, особняк Рябушинского, особняк Смирнова на Тверском бульваре…
Что удавалось ему лучше? Видимо, сила этого архитектора в том, что он мастерски владел разными архитектурными направлениями, но в итоге, учитывая пожелания заказчика, оценивая особенности местности, он всякий раз создавал великолепный образец архитектуры, изящный и удивительный. После революции 1917 года заказы и востребованность как проектировщика Шехтеля снизилась. Он занимался общественной работой, спроектировал библиотеку Чехова в Таганроге. На пороге старости он оказался без средств к существованию. Юная дочь архитектора влюбилась в товарища своего брата, молодого поэта Владимира Маяковского, и эту связь Федор Осипович (русское имя-отчество он взял после Первой мировой войны в знак солидарности с русскими) крайне не одобрял. Дочь забеременела, а ее отцу даже в голову не приходило, что театр, который он спроектировал и построил, будет носить имя этого поэта. Тщетно пытаясь вписаться в новые реалии и преодолеть нищету, Федор Шехтель заболел. Архитектор умер в 1926 году. Похоронен на Ваганьковском кладбище в фамильном склепе, который он же и спроектировал, когда умер его первый сын Борис.
