Как на ВДНХ реставрировали фигуры фасадной арки павильона «Космос»

Павильон «Космос» – один из самых масштабных объектов, восстановленных по программе возрождения ВДНХ. Работы завершили ко Дню космонавтики в 2018 году. После реставрации в историческом павильоне открылся музейный комплекс мирового уровня – Центр «Космонавтика и авиация». На объекте трудились тысячи человек, был проведен колоссальный объем работ. Задач было так много, что на их фоне ушли в информационную тень результаты труда тех, кто три месяца провел под палящим солнцем и проливными дождями на крыше павильона, возвращая парадный вид фасадным скульптурам –
«Механизатору» и «Трактористке». После открытия в репортажах СМИ акцент делался на обновленном куполе, под который вернулась гигантская люстра в виде золотой звезды, и замене металлоконструкций кровли эллинга. Безусловно, эпицентр работ был внутри павильона, но и на крыше происходило много увлекательного. «Московская перспектива» восстанавливает эту несправедливость, давая слово мозаичистам.

ТОВАРИЩ МЕХАНИЗАТОР
На возвращение былого великолепия двум восьмиметровым фигурам у реставраторов было три летних месяца: скульптуры никуда не перемещали, работы велись на крыше, для этого построили многоярусные леса и пригласили две бригады художников-мозаичистов. Группе из шести человек доверили механизатора, еще 14 человек «наводили красоту» девушке-трактористке. Команды работали с одинаковым материалом и в схожих техниках. Наш эксперт руководил коллективом, корпевшим над «золотым человеком», – так называли мужскую скульптуру. Изваянию тщетно пытались придумать «домашнее» имя, но ни один из предлагаемых вариантов не прижился. «Мы с интонационным восхищением называли его «золото-о-о-ой наш человек» или – уважительно – «товарищ механизатор». Иногда, разглядывая фигуру на закатном солнце, напевали, что он «весь покрытый золотом, абсолютно весь», – вспоминает Андрей Смирнов.

ПСЕВДОРЕСТАВРАЦИЯ ДЕВЯНОСТЫХ
Уровень сохранности скульптур был плачевным. Было много утрат. Местами фигуры оголились до бетонного основания.
Изначально в 1939 году статуи были облицованы мозаикой, изготовленной с использованием настоящего золота. В девяностые, во время единственной за всю историю реставрации, обошлись обычным бутылочным стеклом. «Эту псевдореставрацию проводили без лесов силами промышленных альпинистов. Стеклянные квадратики лепили, как умели, прямо поверх родной мозаики. Сейчас облицовка восстановлена по кладке пятидесятых годов», – рассказывает художник.

СОВЕТСКАЯ КЛАССИКА
В этот раз обошлись без альпинистов. Но художникам пришлось получать допуск к высотным работам. По признанию самого Андрея, «есть ощущение героизма от работы». Сперва поднимались по восьмигранной полуразрушенной лестнице без перил. Объект находится над уровнем земли на высоте порядка сорока метров. На себе мастера несли страховочное снаряжение и коробки с золотыми пластинками. Плюс инструмент. Полный обвес – от 20 до 50 килограммов. И так ежедневно, по несколько раз. На крыше передвигались по многоярусным лесам, сцепленным временными переносными лестницами.

К физическим нагрузкам мужчины привыкли быстро. Тяжелее было вынести «пси-атаки», так мозаичисты прозвали пытку музыкальным сопровождением. «На ВДНХ постоянно звучит музыка: военная и ранние хиты СССР. Репертуар хронологически и идеологически подобран идеально. Но «плей-лист» за день повторяется неоднократно. В самом павильоне работал отбойный молоток. Он удивительным образом начинал грохотать на куплете «строчит пулеметчик за синий платочек». И так каждый день. К этому было привыкнуть сложнее, чем к высоте», – вспоминает Андрей.

 

ВОТ ТАКАЯ КАНТАРЕЛЬ
Облицовывали фигуру золотой смальтой, которая называется кантарель. Она похожа на сэндвич, между стеклами запечена тончайшая фольга из настоящего золота. Чуть меняя технологию, можно добиться разных оттенков: «товарищ механизатор» облицован лимонным, чайным и «просто золотом». Кантарель – дорогой материал, подлежащий строгой отчетности. Общая площадь механизатора – 150 квадратных метров. Двадцатикилограммовой упаковки хватает на метр облицовки. За один подъем команда приносила на крышу шесть коробок. В конце дня остатки возвращали под роспись.

Однажды мастера попали в шторм. «Кратковременное ненастье пережидали на крыше: прятались в уступах или прямо под механизатором. Мы любили нашего «золотого человека», но в грозу завидовали коллегам, работавшим с трактористкой – те буквально «прятались под юбкой», места хватало всем», – шутит художник.

В тот раз гроза была настолько мощной, что спасались бегством. И только внизу спохватились, что забыли золото наверху. Мокрые до нитки, Андрей с напарником развернулись обратно. «На крыше я чувствовал себя словно на палубе в открытом море во время шторма: качка, дождь стеной, шквальный ветер. Еле нашли коробки в уже раскисшем картоне. Рискуя, что смальта рассыпется, как горох, прижали их к себе и наощупь пошли обратно», – рассказывает Андрей.

ВСЛЕД ЗА МИКЕЛАНДЖЕЛО
На этом объекте Смирнову пришлось освоить новые приемы. «Подъязычную часть головы и паховую область мне приходилось собирать вверх ногами, с лесов было не дотянуться. Я, как Буратино в мультике, висел, закрепленный за ноги», –
вспоминает Андрей. 

Современные мастера по достоинству оценили квалификацию предшественников. «У статуи Давида Микеланджело в зрачке есть отверстие, которое формирует ощущение взора. Советские скульпторы применили этот же прием при возведении нашего механизатора, при реставрации мы сделали так же», – поясняет эксперт.

«ЗОЛОТОЙ КОЛОС»
Когда работы с «золотым человеком» близились к финалу, команду Андрея пригласили восстановить мозаику фонтана «Золотой колос». «Нет слов, чтобы передать то состояние руины, в котором находилась композиция. Были и временные утраты, но они незначительные, от вандализма фонтан пострадал намного больше. Он был весь в граффити», – вспоминает мастер.
Реставрацию проводили в одном из цехов Московского судостроительного и судоремонтного завода в Нагатинском Затоне. Для вдохновения стены были увешаны десятками огромных репортажных довоенных фото, снятых во время строительства фонтана. Сам завод уже не работал, но художники ходили через проходную. «Реставраторами уже были отлиты необходимые формы, нас пригласили на процесс по выкладке. Изначально на самом колосе мы делали «тест на золото» – подбирали подходящую смальту. А «рог изобилия» облицовывали позднее. Любимый этап – изготовление капусты, у нее есть золотая окантовка», – рассказывает художник.

Золотую смальту на «колосе» применяли ту же, что и на «золотом человеке». А работа с цветным материалом преподнесла сюрприз. «На фруктах местами использовали сохранившуюся смальту. После того как ее отмыли, на обратной стороне увидели клейма «ИАХ» – Императорская Академия Художеств. Получается, использовали дореволюционный материал, он оказался долговечным», – рассуждает Смирнов.

ЦВЕТОЧЕК АЛЕНЬКИЙ
После «колоса» команда работала над облицовкой чаши фонтана «Каменный цветок». Правда, пришлось переехать в соседний цех. На месте завода в рамках КРТ построен современный ЖК «Ривер Парк», и во время работ уже активно работала техника, сносившая ветхие постройки.

«Из-за налипшей за десятилетия грязи цветок был сероватого цвета. И все к такому оттенку привыкли. Во время реставрации историческую смальту сняли и помыли. Она оказалась яркой и сочной, под нее уже подбирали новую. В итоге композиции вернули яркий насыщенный цвет», – рассказывает художник.

На объекте работала та же команда, что восстанавливала золотые фигуры и фонтан «Золотой колос». Процесс обкатался на первых объектах и стал уже рутинным. Но дата сдачи работ не позволяла расслабляться. «Сроки были сжатыми. У нас было ощущение, что мы попали в стахановскую эпоху. К счастью, всё успели. После этого было много интересных проектов, но период работы на ВДНХ я вспоминаю с ностальгией», – признается Смирнов.