Мы здесь жили: чем запомнится Москва десятых

Мы здесь жили: чем запомнится Москва десятых

Мы здесь жили: чем запомнится Москва десятых
Мы здесь жили: чем запомнится Москва десятых Фото: pixabay
«Москву-Сити» продолжают строить, как при Лужкове, с пробками продолжают бороться, как при Лужкове, и даже президент все тот же, как при Лужкове. Кажется, что десятые годы в Москве мало чем отличались от нулевых, но это, конечно, не так — крупные изменения в городе произошли, просто к одним быстро привыкли, другие радовали недолго, а с третьими незаметно смирились. Чем запомнятся десятые и с какими символами будет ассоциироваться ушедшая мини-эпоха, — в материале «Московской перспективы»
206334_1000x702_2052_64e382141ebd79705d336b2ced79c49d.jpgФото: Андрей Никеричев/АГН Москва

Металлические ограждения

Это в далекие годы брежневского застоя асоциальный герой Венедикта Ерофеева мог сказать себе: «Если хочешь идти налево, Веничка, иди налево <…> Если хочешь идти направо — иди направо». Теперь демократическая опция закрывается ровно по календарю, как бухгалтерская ведомость в конце года. Разумеется, свобода хаотичного перемещения есть в Москве и сегодня, но только не в дни крупных праздников — каждый москвич теперь знает, что попасть с Тверской улицы на Большую Никитскую во время фестивалей можно только по Моховой или бульвару — потому что связующие переулки закрыты. А если не знает, то подозревает это. 

Металлические ограждения выставляли в Москве постепенно, сначала точечно — во время проведения спортивных соревнований и крупных концертов. Первоначально их называли «фан-заборами» и использовали только по прямому назначению: на 850-летие города ими огораживали световое шоу на Воробьевых горах, в нулевые формировали коридор болельщиков в день исторической победы сборной России над Англией (2:1) и сдерживали самоотверженных фанатов певицы Макsим во время первого сольника возле Соборной мечети. Тогда москвичи знали, что их привычными местами обитания являются Лужники и «Олимпийский».

122772_1000x665_2052_4d373c7da531ff9b05d44211ca46457a.jpgФото: АГН Москва

Но все изменилось в десятые. 

Впервые заборы не для охраны, а для усмирения толпы, привезли в центр 11 декабря 2010 года, когда националисты устроили беспорядки на Манежной площади (к слову, большинство собравшихся там составляли околофутбольные активисты, поэтому фан-заборы отчасти сохраняли свою первоначальную функцию). Дополнительные правоохранительные обязанности на ограждения повесили в 2012-ом, когда милиция официально стала полицией — в марте заборами оцепили согласованный митинг на Новом Арбате, где фанатов было крайне мало, а затем, уже в мае, спорный митинг на Болотной площади. И тогда прецедент вошел в привычку: металлические ограждения стали использовать везде, где только уместно — вышло так, что судьба заборов в Москве предельно точно повторила судьбу ресторанов Макдональдс, которые сначала обосновались только в двух местах города, а потом заполонил все центральные районы столицы. 

Вместе с москвичами они следовали моде. В 2012 году у ограждений появляется узнаваемый дизайн: плавно изгибающиеся дуги вместо острых углов, саркастически — или просто бессознательно — напоминающие исторические московские холмы.

12010480_760408034069266_6801148569681172158_o.jpgИллюстрация: Евгений Курлаев

Решетчатый пейзаж стал привычным. Когда на брусчатке Красной площади идет музыкальный праздник, то его всегда охраняют ряды металлических ограждений, независимо от календаря они ограждают сон Ленина от гуляющих туристов и оцепляют проезжую часть Тверской улицы, когда по ней едет парадная техника. В десятые мы к этому привыкли почти незаметно, как ежегодному подорожанию проезда: сначала неприятно, а потом — ну и бог с ним, ладно. Передвижные, но, когда необходимо, предельно стойкие металлические конструкции помогают избежать давок в метро, организуя более-менее послушный поток, но в иные дни вызывают удивление у иностранцев. 

Кажется, что в десятые Москва стала первым городом в мире с самым большим количеством фан-заборов заборов на душу населения, а на каждого полицейского их сегодня приходится по три, как на многодетного отца. В 2015 году ограждения даже предложили сделать туристическим символом столицы — концепт логотипа разработал дизайнер Евгений Курлаев, который понадеялся, что после художественного жеста их станет меньше.

11999847_760408014069268_1987175052750261245_o.jpgИллюстрация: Евгений Курлаев

Внимание на логотип-забор власти обратили, и ребята в мэрии были в восторге, — вспоминает дизайнер. Но сразу сетует: — Каких-либо результатов это не повлекло, да и не могло. Есть система органов власти, с комплексом законов, правил и нормативов, и с сильнейшей инерцией. Шутки из фейсбука никак не могут на нее повлиять. По ощущениям, заборы никуда не делись. Люди злятся, но поделать ничего не могут. Забор остается частью городского пейзажа.

Последняя функциональная трансформация заборов произошла перед Новым годом — ими оградили насыпи снега, привезенные в центр, видимо, потому, что снег в конце декабря считался почти краснокнижным явлением.

208011_1000x665_2052_5fc1f449701a9b14f169fce942b1677d.jpgФото: Сергей Киселев/АГН Москва

Московское центральное кольцо

В 2017 году москвовед Павел Гнилорыбов и преподаватель ВШЭ Константин Глазков опубликовали исследование в журнале «Неприкосновенный запас», в ходе которого выяснилось любопытное, но вполне ожидаемое — москвичи ориентируются в городе в первую очередь по метро: где находится «Выхино», знают почти все, а вот точная локация, например, района Котловка вызывает нередко трудности. Теряются в голове москвичей и другие городские пространства.

213907_1000x665_2052_7679497136b229d1e20af766d1a7c979.jpgФото: Андрей ЛюбимовАГН Москва

Топографическую дискриминацию части районов изменило открытие МЦК в 2016 году — после запуска транспорта почти все пассажиры помнят, где находится Коптево, исторические Верхние Котлы и бывшее Хорошево, которое позже соединилось с Мневниками. Топонимика Москвы сразу обогатилась полузабытыми названиями с дореволюционным дыханием: «Белокаменная», «Соколиная гора», «Лихоборы» — как будто читаешь «Лето Господне» Ивана Шмелева или «Москву и москвичи» Владимира Гиляровского. Но жители столицы выиграли не только возвращенной лексикой — так москвичи впервые узнали, что условная электричка может быть удобней и комфортней метро: ходить с теми же интервалами, без проверок контролеров и хамоватых дачников с саженцами, которые занимают два-три места, а в ее тамбурах не воняет табаком и стихийным WC, потому что и самих тамбуров в ней нет.

В районах, которые интегрировала в скоростную сеть транспорта новая МЦК, сразу подскочили цены на жилье. 

Мария Литинецкая
Мария Литинецкая
Управляющий партнер «Метриум»
«МЦК однозначно не стало новым кольцом Москвы»

Годовой прирост «квадрата» [в местах, где открылась МЦК, но не было метро] в среднем составил 5-7%, — говорит управляющий партнер компании «Метриум» Мария Литинецкая. Условно говоря, каждый владелец однушки рядом с МЦК обогатился минимум иномаркой эконом-класса. Но стать полноценным кольцом, как, например, МКАД или Садовое, у МЦК не вышло.

МЦК однозначно не стало новым кольцом Москвы, — объясняет Литинецкая. — Как внутри него, так и за его пределами строятся проекты не только бизнес-, но даже премиум-класса. Кроме того, для того чтобы провести условное разделение, это кольцо должно проходить примерно на одном и том же удалении от центра: но на севере города МЦК расположено ближе в МКАД, тогда как на юге и западе находится у ТТК и даже частично его пересекает. То есть зависимости стоимости квадратного метра от МЦК не существует.

Так или иначе, Москву без МЦК представить уже нельзя. И им пользуются даже самые непримиримые критики градостроительных реформ. 

206337_1000x660_2052_503357bef2a44f3b2be9e7eb84828653.jpgФото: Андрей Никеричев/АГН Москва

Исчезновение ларьков

Как и привоз снега в центр, все самое интересное происходит в Москве именно ночью. Первый снос ларьков, который окрестили «ночью длинных ковшей», случился в ночь на 9 февраля 2016 года, Илья Варламов тогда заметил, что на утро мы «проснулись в новой Москве».

182996_1000x658_2052_4673ae3cfdd841ece786e22d2293fe98.jpgДемонтаж ТЦ «Пирамида» на Пушкинской. Фото: Андрей Никеричев/АГН Москва

Этим утром многие москвичи впервые узнали, что ларьки у «Чистых прудов» с чаем, шаурмой и мобильными телефонами на развес, а также круглый павильон с игровыми автоматами на «Сухаревской» — самострои; позже по тому же принципу позже сравняли с землей «Пирамиду» с парфюмерией на «Пушкинской» и очистили площадь у «Новослободской». Сносили как отдельные киоски, так мини-торговые центры, которые самопально возводились на окраинах; утром человек мог купить табак по пути в метро, а на обратном пути уже не обнаружить киоска. Остросоциальный фейсбук, который с 2014 года привык делиться на два лагеря, предъявлял главную претензию сносу — «так нельзя относиться к малому бизнесу» — и главный плюс перемены в несколько ночей — снос ларьков обнажил архитектуру Москвы, в первую очередь павильонов метро, которые долгое время прятались за рекламным «мусором», а теперь выглядят почти первозданно, как на исторических фотографиях с pastvu. 

330550_1000x666_2052_9604678fc5a5ef167fa5b628aeb286f4.jpgЖилой комплекс в ТиНАО. Фото: Андрей Никеричев/АГН Москва

Расширение Москвы

В 2011 году Москва оказалась там, где не ее ждали. Это решение было озвучено максимально неожиданно и почти сразу внесло новую категорию в народную градацию жителей столицы — кроме «замкадышей», которыми могли называли жителей Бутова, Новокосино и, например, Митино, появились «новые москвичи», то есть все те, кто теперь живет на огромном куске земли от МКАД до Калужской области.

Снимок экрана 2020-01-09 в 13.35.45.png

Сначала архитекторы называли новые территории в шутку «юбкой» (из-за их трапециевидной формы) и долго думали, что с ними делать, и даже слушали советы специально приглашенных именитых зарубежных урбанистов; некоторые из них были крайне странными: во время конкурса на развитие новой Москвы американцы предлагали пустить Москву-реку по Ленинскому проспекту, существовали и другие довольно радикальные проекты. Но все решилось более-менее привычно — вдоль Калужского шоссе выросли «человейники» для тех, кто «победнее», и таунхасы для тех, кто побогаче. Однако ценники на уже существующее жилье продолжают положительно округляться до сих пор — потому что открываются новые станции метро, появляются дороги, а метростроители в снах наверняка видят вестибюль в наукограде Троицке. 

Изначально в новую Москву (район Коммунарки) даже планировали перенести правительственный центр, но здесь ожидания градостроителей и чиновников не совпали.

425887_1000x666_2052_dd6c99704203523e87e4e73597da14a0.jpgФото: Сергей Ведяшкин/АГН Москва

Новые старые рынки

Московские рынки в постсоветское время пережили два ярких периода: условное время с гниющими картонками под ногами и братками на джипах — и полную реновацию с приличной публикой и гастрономическими проектами Аркадия Новикова.

Весь спор вокруг проектов вылился в разговор сторонников перемен («как в Европе») и консерваторов, которым «раньше было лучше».

215089_1000x697_2052_25f376b113ead4186b1207aef802a601.jpgФото: Андрей Никеричев/АГН Москва

Так или иначе, но на новых рынках — Усачевском, Даниловском, Центральном — продают уже не совсем продукты, а Москва продает свое лицо. И москвичи делают то же самое — центральные рынки стали сценой встреч, тусовок, декорациями для постов в социальных сетях и местом, где можно показать новую шубу из Столешникова переулка. Соответственно, поднялись и цены, но качество продуктов там часто гораздо лучше, чем в премиальных супермакетах, а для тех, кто тоскует по ценам, по-прежнему остался Преображенский. Да и торговаться никто не запрещал.

466339_1000x665_2052_c9922aed10704fbcf13be122beb812dc.jpgФото: Александр Авилов/АГН Москва

Еда из ресторанов и такси вместо бомбил

У Москвы теперь два родных цвета: зеленый и желтый. Точнее, их оттенки. Изначально это сочетание беспорядочно ругали — так красили заборы, чью расцветку москвичи брезгливо окрестили «казарменной», а потом полюбили — потому что условный холодильник все-таки победил возвышенную эстетику. 

del_od.jpgФото: del-club.ru

В марте 2019 года аналитики выяснили, что заказы еды через желтый «Яндекс» и зеленый «Деливери» сравнялись по сумме с заказами в ресторанах, спешащих людей в зеленом и желтом теперь можно встретить в любом транспорте, а ожидающих — почти в любом ресторане. Впрочем, у неожиданной популярности сервисов доставки еды, чьи цвета практически вросли в городской пейзаж, находилось и другое объяснение, более простое: у москвичей наблюдается хронический дефицит времени, и на дорогу в ресторан не всегда находится время. 

326959_1000x666_2052_852aff5cfe30e2bc6e2213ad448b1f2e.jpgФото: Сергей КиселевАГН Москва

Даже если ехать на такси, популярность которого последние годы растет олимпийскими темпами. Еще в 2017 году Максим Ликсутов в интервью радио «Говорит Москва» отмечал, что каждый год количество поездок на такси по столице увеличивается на 10-15%. Правда, по словам координатора общества «Синие ведерки» Петра Шкуматова, за последнее время мало что изменилось: «бомбилы никуда не делись, просто они сейчас оцифрованы». Но, видимо, такси стали пользоваться заметно чаще потому, что на нем теперь передвигаться безопасней, чем в нулевые. Смешные или страшные случаи в машинах с «шашечками» происходят по-прежнему, но все недоразумения, как правило, быстро решает полиция, потому что каждый иностранный водитель в Москве теперь подсчитан и занесен в нужную базу, как и водитель-москвич, под «шашечками» теперь все равны.

285832_1000x667_2052_5d4d19bff0bd463a2994359a29e7195e.jpgФото: Игорь Иванко/АГН Москва

Рюмочные 2.0

Десятые годы подошли к концу так быстро, что не все еще успели вылезти из нулевых, — многие, наоборот, ушли еще глубже в ностальгические девяностые по принципу «я помню, я горжусь»: стали посещать рейв-вечеринки, надели безразмерные яркие пуховики с лейблами, набранными шрифтом для слабовидящих, и заново пристрастились к шаурме, попутно распробовав «девятку» на Горке и в Яме (некоторые из них даже успели попробовать ее модификацию с вишневым вкусом). Жители Москвы как будто не хотят принимать нововведения, хотя последние неминуемо дают знать о себе.

Когда в 2013 году первый раз закрыли вход в самую культовую московскую рюмочную «Второе дыхание», у ее знаменитых четырех ступенек образовался стихийный митинг, на который приехал депутат Игорь Брумель и пообещал рюмочную открыть заново — потому что «Второе дыхание» было «уголком старой Москвы» и терять его ни в коем случае нельзя. Депутата, разумеется, сразу предложили выдвинуть из муниципалитета в Государственную Думу…

O3CG3vq4j98.jpgФото: Рюмочная «Второе дыхание»/vk.com

Но когда «Второе дыхание» закрылось еще раз — в 2016 году, уже окончательно, — то у москвичей хватило сил лишь провести тихие поминки со скупой мужской слезой и щедрой выпивкой на жарком июльском воздухе. Выпить и закусить. А некоторым еще и поклясться: больше никогда не заглядывать в «хипстерятники» (так пренебрежительно называют новые рюмочные активисты старой алкокультуры), как бы ласково они ни заманивали ностальгией, простотой закуски и прочей душевностью.

Но москвичи поступили по-другому, приняв изменения.

67790920_817529725359092_7075514950038323200_n.jpgФото: Рюмочная «Зинзивер»/facebook.com

Уже через год на Покровском бульваре открывается рюмочная «Зинзивер» — с более дорогой выпивкой («стандарт» 100 вместо 55 руб.), приятным интерьером и частично обновленной публикой: без странно пахнувших посетителей, которые просили денег на 50 грамм, зато с большим количеством молодежи, которая в последние годы посещала «Второе дыхание» все чаще и чаще. Она и задала тон алкогольной реновации. Произошла преемственность поколений — эстафетную алкопалочку приняли сразу несколько заведений Дмитрия Ицковича, который сделал почти символический жест — открыл «Южную рюмочную» прямо напротив почившего «Второго дыхания» и, что самое главное, как было принято в «золотые» годы, разрешил в ней курить (правда, в специальном помещении с вентиляцией, но все же). 

285835_1000x667_2052_918f56f32aa893791ba5aa66c0a971d8.jpgФото: Игорь Иванко/АГН Москва

В других местах открылись и довольно дорогие заведения с приставкой «рюмочная», которые раньше среди любителей стоячего алкого-досуга входили в категорию «неформат» и где за 50 грамм приходится платить, как за кружку нормального крафтового напитка. Недешево, но, однако, при этом в десятые культура рюмочных дотянулась почти до всех: и до тех, кто готов платить за бутылку три тысячи рублей, и до тех, кто с трудом может наскрести на нее тысячу, а раньше брезгливо отворачивался при упоминании «нового формата» — мол, лучше брошу пить.

Не вышло.

222879_1000x668_2052_1b08b016f3b8680dc490add6bcac385f.jpgФото: Кирилл Зыков/АГН Москва

Платный ЦАО

Если кто-то хотел, чтобы было, как в Париже, то его мечту можно считать практически осуществленной. И речь идет вовсе не о митингах. 

В 2012 году в Москве была введена платная парковка. Со временем ее действие расширялось, как волновые колебания от брошенного камня: сначала Бульварное кольцо, потом Садовое, затем Третье. Наконец, платная стоянка пришла на некоторые улицы окраин возле МКАД. Мы москвичи, с нами пробки — как бы эта данность не удручала большинство горожан, но платная парковка разгрузила центр, что признавали даже зарубежные эксперты: за год среднее время одной поездки в городе сократилось с часа до 36 минут, констатировал в 2016-ом представитель Tom–Tom Боб Рэндсдорп. Перенятый европейский опыт оказался довольно удачным с точки зрения разгрузки центральных улиц, хотя и вызвал демонстративное недовольство части автовладельцев — блогеры не раз подмечали, как водители люксовых иномарок стыдливо прикрывают госномера бумажками, пакетами и компакт-дисками, то есть как будто тянутся к спасительным нулевым. Зеленые эвакуаторы в народе прозвали «крокодилами», а в городе появились новые точки с очередями — офисы МАДИ, где нужно оплачивать штрафы.

369609_1000x666_2052_e625b8f017232db0b57634c7a6b610c4.jpgФото: Сергей Киселев/АГН Москва

Как бы крепко ни ругались на парковочную реформу, с ней постепенно соглашаются, по подсчетам экспертов, поступления в бюджет от платной стоянки растут каждый год, как проценты по вкладу в хорошем банке. А некоторые эксперты даже полагают, что Москва все-таки еще не дотягивает до Парижа: профессор ВШЭ Михаил Блинкин говорил «Московской перспективе», что в городе еще не отрегулирована ночная стоянка — то есть люди оставляют ночью в городе машины бесплатно, а в Париже такого нет. 

В десятые город предложил новую философию для автомобилистов: твоя машина — твоя ответственность. И твои деньги. А если их не хватает, то всегда можно купить карту «тройка», поездка по которой стоит дешевле литра АИ-95 и АИ-92.

334171_1000x696_2052_17139664e78e489134e643ec49141c6e.jpgФото: Кирилл Зыков/АГН Москва

Чемпионат мира по футболу-2018

Все прекрасно знали, что за открытую бутылку спиртного на улице заберут в полицию и выпишут штраф, купить ночью в центре, не зная продавца, можно только на Солянке и Покровском бульваре, а громко кричать на улице нельзя, потому что примут за сумасшедшего. 

Эти правила почти обреченно равнялись знаменитому «не верь, не бойся, не проси», но только для весело отдыхающего человека в центре города, мы привыкали с ними жить, как с данностью. 

334206_1000x666_2052_b2a20f689e686c2c31190179c304e82f.jpgФото: Сергей Киселев/АГН Москва

Но когда в Москве начался Чемпионат мира по футболу, то государство как будто отменило все внутренние санкции — и поведенческие и эстетические, разом и без объявления. Вторая половина июня—первая половина июля оказались временем полной свободы, как будто в центр Москвы вернулись безответственные девяностые и сытые нулевые одновременно. Абсолютно все полицейские разом стали приветливыми и фотогеничными, перестали смотреть подозрительно, изъяснялись с иностранцами, хоть и на ломаном, но английском, и закрывали глаза на маленькие шалости вроде бутылки спиртного на Красной площади; казалось даже, что они могут отнести уставшего болельщика до такси на руках и дать поносить на день фуражку. 

334120_1000x658_2052_3644b0f07d03d88afa5631d03ba5a844.jpgФото: Сергей Ведяшкин/АГН Москва

Все перевернулось с ног на голову: освежающие напитки, которые обычно прячут с прилавков после 23-х, продавали круглосуточно на Никольской, которая стала в эти дни главной улицей города, потеснив привлекательным пешеходным уютом стоящую в пробках Тверскую. На ней тут же расцвел новый московский НЭП: предприимчивые студенты быстро зарабатывали на перепродаже банок до 30 тысяч в день, и, что самое удивительное, — все были довольны.

334300_1000x665_2052_9e7a891970cd384753e85d2ac0a13ac2.jpgФото: Александр Авилов/АГН Москва

Чемпионат мира умножил число туристов в Москве — за время турнира город посетили 3 млн человек, при том, что в год их обычно приезжает около 4,5 млн., а за безопасностью постоянно следила не только городская полиция, но и 27 тысяч добровольных дружинников, заявляло МВД.

Эти дни были для многих радостнее, чем сочинская Олимпиада.

Москвичей воспитывал праздник: они за неделю привыкли, что в городе много приезжих и к ним можно относиться гостеприимно, а шуметь под окнами могут не только на Патриарших, но в и любом районе города, и на это не стоит жаловаться, потому что у людей праздник. Столица заработала 13 млрд рублей и смогла показать новые знаковые проекты: парк Зарядье, МЦК и ночные автобусы, которыми с большой охотой пользовались иностранные болельщики. 

334135_1000x666_2052_d7db198b574a6939c8d204228f18daaf.jpgФото: Сергей Ведяшкин/АГН Москва

Когда праздник закончился, городу остались новые стадионы и постоянно украшенная Никольская. Новые международные знакомства, национальная гордость и ностальгия, как бы отвлеченно ни звучали эти абстрактные ценности в современной Москве. Как отчитывалось МВД, в городе не было допущено ни одного случая массовых нарушений общественного порядка, а уровень преступности по основным показателям был практически вдвое ниже, чем в «обычные» месяцы. Прошедший чемпионат мира, как ни что другое, показал всем, что десятые в Москве — это хорошо забытые девяностые и нулевые. Только уже с европейским оттенком. И это, наверное, понимали все, кто тогда находился в Москве, — пьяный или трезвый, в форме или в футболке национальной сборной, в Выхино или в центре за забором, в новой рюмочной или у ступенек закрытого «Второго дыхания». Даже просыпаясь утром у фонтана на Биржевой площади, средний москвич опережал тренды твиттера — и видел: «как же похорошела Москва!» Только не писал об этом нигде, потому что у проснувшегося утром у фонтана есть дела поважнее. 


Теги: #