Рыбы с секретом

ЗНАЧОК, МОНЕТКА, ЖЕМЧУЖИНА
«Нагатинский Затон» в первые же дни возглавил рейтинг по репостам фото с платформ и восторженным комментариям. Хотя накануне открытия многие издания неоднократно писали о необычной идее оформления, для большинства горожан облик станции стал полной неожиданностью. «Где рыбов показывают?» – перефразируя популярный интернет-мем, бесконечно спрашивали в соцсетях москвичи, рассматривая фоторепортажи. К исходу первого дня работы БКЛ в интернете появились интересные подробности: разглядывая диковинных рыбин вблизи, пассажиры стали находить в мозаичной кладке интересные вкрапления. Советские дети называли такое «секретики», современные интернет-пользователи именуют подобные находки пасхалками.

Уже 1 марта на станции среди рыбьей чешуи нашли комсомольский значок, советскую пятнадцатикопеечную монетку, вмурованную гербом к зрителю, жемчужину в пасти щуки, донышко от бутылки немецкого травяного ликера с узнаваемой надписью, россыпь ракушек и фрагментов керамической плитки. На первый взгляд между находками нет никакой логической связи. Но вряд ли это набор случайных символов, очень похоже на какой-то шифр. За разгадкой журналисты «МП» обратились к автору панно – художнику-монументалисту Максиму Козлову.

«Да, мы задумали определенный квест, – подтвердил предположение о шифре художник. – Если внимательно и вдумчиво смотреть на мозаику и выцеплять взглядом знаки, которые находятся на каждой из рыб, то можно разгадать эту головоломку. Надо смотреть не только на сами элементы, но и на их месторасположение. Думающего человека все это должно привести к определенному ясному заключению».

СИЛА БЛАГОДАРНОСТИ
Впрочем, некоторые подсказки Максим Козлов все же дал. В первую очередь пояснил появление на станции комсомольского значка. «Это историческая благодарность. Поклон и искреннее спасибо предыдущим поколениям строителей метрополитена в целом от нашей команды и создателям мозаичных панно лично от меня. Большинство метростроевцев были очень молодыми и на стройку шли с комсомольским задором», – пояснил художник. Второй комплект «секретиков» – это уже ностальгия по собственной юности и опять же благодарность. 

Мастер пояснил, что производитель травяного ликера довольно часто был инициатором проведения музыкальных фестивалей. «Компания поддерживала независимое здоровое андеграундное клубное искусство. В это же самое время мозаика переживала свой период художественного андеграунда: после расцвета в советские годы в девяностые она исчезла из виду и развивалась в мастерских», – разъяснил художник-монументалист. Третий смысловой слой – это жемчужина в ракушке в пасти щуки. Первые же комментарии пассажиров, ее обнаруживших, были категоричны: мол, эта красота тут ненадолго. Но Максим Козлов уверяет, что опасаться за сохранность раритета не стоит: перл вмонтирован так, что его невозможно снять. Это очень понятная метафора, в этом ее художественная ценность: жемчужиной, как и мозаикой в целом, нужно любоваться и восхищаться, не пытаясь что-то утащить и раскромсать.

«У искусства нет утилитарного предназначения, на художественное произведение необходимо смотреть и получать от созерцания эстетическое удовольствие. В этом и идея этого «секретика». Есть жемчужина, но домой унести ее нельзя, как и прекрасную рыбу с панно», – пояснил художник. В целом весь смысловой шифр художник трактует через «цветок Лотмана» – есть такой способ методологической оценки художественного произведения. Он состоит из трех уровней: есть зона смыслов, которую закладывает автор, есть зона, которую видит и трактует зритель, и есть «серая зона», которая возникает сама вне зависимости от того, какую идею закладывал мастер. Эти три зоны частично пересекаются в виде кругов.

«Мы закладывали символ жизни – рыбы. И делали отсыл к истории метрополитена, наполнив детали мозаики ассоциациями. Есть то, что видит зритель: кто-то в зеленом бутылочном стекле видел только травяной ликер без всяких смыслов, а кто-то – отшлифованное годами водой стекло, со временем превратившееся в камушек, таких много в водоемах. Еще ряд мыслей может возникнуть в «серой зоне» – это сложно контролировать и оценивать», – объяснил философию проекта автор мозаики.

РЫБЫ КАК АЛЛЕГОРИИ ПАССАЖИРОВ
Ответил художник и на вопрос о нарочитой небрежности отдельных элементов мозаики. Например, некоторые пассажиры не поняли, почему часть рыбок – безупречные красавицы, отсвечивающие чешуйками сусального золота. Да-да, среди материалов действительно есть небольшие позолоченные пластинки. А некоторые выполнены из фрагментов обычной керамической плитки.

«Это часть восприятия, которое мы срежиссировали. В работе было использовано множество материалов: необработанная яшма, керамогранит, мрамор, песчаник, смальта, травертин, ракушечник. Есть элементы, покрашенные под серебро или покрытые сусальным золотом. Керамическая плитка тоже нужна для включения в состав панно разных текстур, чтобы создать разнообразные тактильные ощущения. Несмотря на разнообразие по фактуре и цвету материала, все это собрано воедино. Так и пассажиры метро – они все разные, но едут в одном вагоне», – рассказал художник-монументалист. Автор отметил, что ему нравится, как люди оценивают мозаику на ощупь – так возникает своеобразный 3D-контакт с городом.

«Такого раньше не было. В метро все мозаики либо на путевых стенах, либо на потолке. Мы специально выпиливали острые углы, чтобы пассажиры не могли пораниться. При этом все детали мозаики намеренно неровные, чтобы было желание прикоснуться: физиологический аспект касания очень важен для оценки произведения», – отметил Максим Козлов.

ДУМАЙТЕ, ИЩИТЕ
Несмотря на множество фотографий и подсказок в соцсетях, пока найдены не все «секретики». И как мы ни расспрашивали автора о трактовке отдельных находок, он настойчиво уходил от прямого ответа, отсылая к Тарковскому, который тоже не спешил объяснять многие свои метафоры, отмечая, что люди ходят в кино не для того, чтобы получить удовольствие, а чтобы подумать.

«Есть в нашей мозаике некоторые знаки, которые публика пока не заметила. И я надеюсь, что какое-то время они еще не будут раскрыты. Художественное произведение, которое мы создали, – это как хорошая книга: ее можно прочитать залпом, но каждый раз, когда ты к ней возвращаешься, она раскрывает новый смысл. Так и наше арт-пространство: оно открывается постепенно и дает себя прочитать через какое-то время», – отметил Максим Козлов.

Пожалуй, вернемся к художнику через год, чтобы обсудить, насколько город смог разгадать тот код, который команда оставила на стенах станции «Нагатинский Затон». А у пассажиров есть время на прочтение и осмысление этого художественного произведения.