Как будет развиваться лифтовая отрасль России
Российская экономика уже больше года живет в реальности высокой ключевой ставки, которая «бьёт» и по застройщикам, и по производителям, в том числе и лифтов. О том, как поддержать лифтовую и строительную отрасли, а также о некоторых из двадцати законодательных инициатив в строительстве и ЖКХ в эксклюзивном интервью директору портала Всеостройке.рф Светлане Опрышко рассказал Депутат Государственной Думы, зампред Комитета по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству Сергей Колунов.
— Буквально на днях появилась новость о том, что доля установленных в России импортных лифтов составила с начала года 34%. Насколько сегодня наша лифтовая отрасль зависит от импорта и зависит ли?
— Да, как-то обидно стало за отрасль. Потому что если говорить вообще об отрасли как таковой, то у нас представлено пять крупных заводов и порядка, наверное, еще 5-6 средних заводов, которые действительно выпускают лифты. Потому что понимание того, что такое «лифт», у всех разное. Кабина? Представляете, 25 этажей. Кабина одна, а этажей 25. Соответственно, на каждом этаже нужно сделать двери. Поэтому все-таки, если говорить об объеме… На каждом этаже есть дверь, которая открывается и закрывается. Рамка, балка, на которой они висят. Подъемный механизм один, как и, собственно, кабина одна, а вот дверей очень много.
Но если говорить о мощностях, то я думаю, что я не сильно ошибусь, если скажу, что 60 тысяч лифтов в год наши заводы могут выпускать. «Щербинка» (Щербинский лифтостроительный завод – ред.), например, может спокойно выпускать 8 тысяч лифтов в год. METEOR Lift может выпускать 7 тысяч лифтов в год. Карачаровский механический завод (КМЗ) – 6-6,5 тысяч, Серпуховский лифтостроительный завод (СЛЗ) – порядка шести, он растет в объемах. Плюс у нас есть небольшие заводы, как «Евролифтмаш», которые выпускают порядка полутора-двух тысяч. Есть заводы «ТАТЛИФТ» в Татарстане, они выпускают тысячу-полторы, в Стерлитамаке – они выпускают где-то тысячу. Вопрос всегда: какая локализация производства?
Мы говорим, что завод должен сразу все сам производить. Но в России вообще нет такого завода, который бы производил все целиком. Это можно, мы каждый завод попробовали. Все-таки себестоимость зависит от того, как много ты делаешь. Наш рынок небольшой. Поэтому, если сравнивать с Китаем, то в Китае выпускается около миллиона лифтов, в нашей стране выпускается около 35-40 тысяч лифтов. Но сейчас и спрос такой.
Если спрос увеличится… понятно, что вначале, конечно же, будут помогать иностранцы. Потому что производство невозможно так быстро увеличить. Но в любом случае все идёт от спроса и от цены. Поэтому и заводы будут расти, и, соответственно, инвестиционная программа заводов будет также увеличиваться.
— То есть российские заводы могут закрыть потребность в лифтах в стране?
— Да, российские заводы могут полностью обеспечить изготовление лифтов. Они могут обеспечить и изготовление той программы замены вышедших из строя за срок службы. Спокойно можно это сделать. Единственное, конечно же, – заводы поддерживать.
На сегодняшний день с такой ставкой, достаточно высокой, заводам достаточно тяжело давать отсрочку в 3-5 лет, которые на сегодняшний день требует рынок. Потому что практически ни один субъект, исключая Москву, Санкт-Петербург и Московскую область, не платит сразу. Все остальные платят с отсрочкой в 3-5 лет. Если посчитать на сегодняшний день ставку, то это получится там вторая, если уже не третья цена. Поэтому здесь, конечно же, государственная поддержка нужна с точки зрения отношения Минпрома. Потому что у нас лифт объединяет два министерства: пока строим лифт – Минпром, как только завод передал лифт монтажной компании – Минстрой. Потому что мы везем, монтаж осуществляем, потом передаем эксплуатационной компании, и она уже отвечает за эксплуатацию лифта.
Поэтому мы лифты можем сделать сами, но это не говорит о том, что иностранные лифты не должны быть на рынке. Они должны быть здесь обязательно, потому что есть конкурентное поле, конкурентные преимущества тех или иных производителей. Вопрос в другом – вопрос в дальнейшей эксплуатации.
— А что касается комплектующих: производство уже полностью автономное?
— Вернусь. Мы можем делать. Практически каждый завод из пяти ведущих может делать полностью все. Просто это очень дорого. Допустим, возьмем станцию управления или возьмем лебёдки: если ты производишь 5 000 лебёдок или ты производишь 30 000 лебёдок, соответственно, себестоимость разная. Нет никакого смысла всем заводам выпускать лебёдки или всем заводам выпускать станцию управления. Достаточно просто в этом рынке выбрать лидера, и к нему все заводы выстраиваются. На сегодняшний день локализация на заводе, который производит лифт, производство 60-70 процентов – это абсолютно нормально. Если мы возьмем импортные заводы, там локализация еще меньше. Именно для того, чтобы уменьшить себестоимость самого лифта.
Не надо чугунное литье или какие-то там шурупы выпускать на самом заводе. Есть специальные предприятия, специализирующиеся на металле, и они выпускают миллионами. Как, допустим, кнопки – у нас нет в стране никого, кто бы делал кнопки. Вернее, есть, но кнопки очень дорогие. А дешевые очень плохо работают. Поэтому практически все лифты используют китайские кнопки. Но пока так. Как только появится какой-то лидер у нас на рынке, который будет производить хорошие кнопки, которые, во-первых, будут удобными тактильно, и второе – не будут ломаться на следующий год, все будут покупать у него.
Потому что в Китае очень тяжело закупаться: переводы достаточно дорогие, но и, собственно, еще и логистика. Появится такой лидер – у него заводы все будут покупать. Или кто-то из заводов скажет: «Я могу» и даст хорошую цену – я уверен, что заводы перестроятся на него. Потому что это и безопаснее, и быстрее, и надежно.
— Какие меры государственной поддержки сейчас нужны, возможно, прорабатываются именно для лифтовой отрасли?
— Наверное, самое главное – надо навести порядок в самой лифтовой отрасли. Если говорить о недавнем прошлом, то лифтовой отрасли как таковой и не было. Была бытовая услуга, которая выполнялась. И мы начали с этим бороться. Сейчас уже «бегунок» идет от правительства по министерствам профильным для того, чтобы сделать день лифтовика. Что такое день лифтовика? Вроде смешно и просто. Но, с другой стороны, нет отрасли, нет профессионала, у которого бы не было праздника. И мы от этой части пошли.
Если говорить о поддержке, то нужно объединить всех в одно что-то большое, профессиональное. У нас сейчас очень много ассоциаций разных, которые объединяют монтажников, эксплуатирующие компании, обслуживающие компании. Кто-то объединяет производителей, кто-то пытается объединить всех вместе, кто-то занимается обучением. Но, к сожалению, ряд этих компаний уже выстроились в какую-то околобизнесовую часть, зарабатывая деньги для себя.
Поэтому должен в любом случае появиться какой-то орган, конечно же, государственный, который будет, в первую очередь, собирать информацию для отрасли, и во вторую очередь, еще ее и лоббировать. Потому что я пока не знаю ни одной компании, ни одной ассоциации, которая бы занималась от имени отрасли и лоббировала ее интересы. Поэтому я считаю, что это должно быть. Мы сейчас разрабатываем законопроект на отдельную СРО (саморегулируемая организация – ред.), потому что у всех отраслей есть СРО, а здесь нет.
— Какими функциями будет наделена СРО в лифтовой отрасли?
— А что такое СРО? Это СРО, которая несет ответственность. Есть ассоциации, но они не несут ответственность за работу той или иной организации или того или иного завода. СРО несет. Четко прописано, кто может вступить в СРО, с какими профессиональными навыками, сколько людей. Очень много надо навести порядка именно по «нормативке».
Допустим, кто может обслуживать лифты в жилых домах? Да, вроде бы все написано – специализированная лифтовая компания, в ней должен быть механик, электрик, еще кто-то. Но нигде не прописано, а сколько их должно быть, если у вас 50 лифтов обслуживания или 500, или 5 000 – такого просто нет. А как тариф написать, если нет чёткой «нормативки»?
Я привёл только один маленький пример, но их очень мало. Например, чем должна обладать эта специализированная компания? Должна быть у неё монтажная группа или нет? Должен у неё быть склад? Должно быть минимальное производство? И самое главное, какой площади? В зависимости от количества лифтов. Какое плечо? 500 метров? 5 километров? Вот эти вещи нужно четко прописать. Ты соответствуешь, значит, ты можешь работать.
Плюс кто владелец лифта? Это общедомовое имущество. То есть вроде бы и все, и вроде никто, поэтому поручена эксплуатационная компания, чтобы она за ним следила. Она не обладает профессиональными навыками обслуживать лифт, поэтому нанимает специализированную лифтовую компанию. А лифтовая компания обязана застраховать лифт. И на сегодняшний день очень много лифтов используются незастрахованных. Это одно из обязательных условий использования лифта. Поэтому мы также сейчас будем требовать то, чтобы лифтостроительная компания должна была в первую очередь застраховать. Второе – зайти в программу, чтобы лифт был в цифровизации, чтобы этот лифт был виден диспетчерской города. Если первого, второго не будет, значит, мы лифт не видим. А если мы лифт не видим, значит, мы не сможем и среагировать, когда это нужно.
Соответственно, прописали в законопроекте или в «нормативках» требования, что если эксплуатационная компания, наняв обслуживающую компанию, не застраховала лифт, значит, этот адрес у эксплуатационной компании уходит из лицензии. И она лишается возможности обслуживать долг. Но хоть каким-то образом наладить систематизацию и дисциплину этого процесса.
Говорить о том, что давайте «вольем» в лифтовую отрасль необходимое количество денег, – это всегда говорят, и другие партии говорят. Но прежде, чем это делать, нужно навести порядок. Потому что, когда нет порядка, когда нет системы, сколько ты денег ни «вливай», они никогда не дойдут до той главной цели, которая нам нужна. Потому что и главная цель не будет четко поставлена. А мы хотим все это четко сделать и сделать это один раз. И сделать это профессионально.
— Какие сроки? Когда можно закрыть все эти вопросы законодательно?
— Год. Большинство вопросов закроем. Там не все законодательные вопросы. Очень много и «нормативки», которую нужно также прописать. Плюс мы еще говорим о всей диспетчеризации отрасли как таковой.
На сегодняшний день никто точно не знает, сколько лифтов в стране. Может быть, более-менее знают, сколько лифтов обслуживают многоквартирные дома. Но у нас лифты не только в многоквартирных домах, они также перевозят людей и в торговых центрах, и в бизнес-центрах, и в больницах, и в школах. Об этих лифтах вообще даже никто сейчас не думает. Кто за них отвечает? Понятно, за это собственник должен нести ответственность. Но чтобы видеть, что он должен их заменить, мы же должны видеть в системе, а этого нет.
Мы хотим создать диспетчеризацию всей отрасли как таковой. То же самое, как ГИБДД, только здесь будет диспетчеризация вертикального транспорта, а не горизонтального. Должен быть создан электронный паспорт объекта на заводе. Завод не может его продать, пока не будет создан электронный паспорт. И все. И потом отметки в этом электронном паспорте всего жизненного цикла от момента его эксплуатации до момента замены этого лифта, потому что вышел его промышленный цикл. Примерно так.
— А сейчас большое количество лифтов нуждается в замене?
— На сегодняшний день, по подсчетам, примерно 60 тысяч лифтов в многоквартирных домах нужно поменять. Но еще никто не знает, сколько нужно поменять лифтов в тех зданиях, о которых я сказал ранее. И когда мы говорим о том, сколько нужно поменять лифтов, нужно говорить о них всех. Ведь лифы не только в многоквартирных домах. В любом здании где есть лифт, вы можете застрять.
Мое личное мнение: то, что сейчас идет работа с евразийским сообществом для того, чтобы отодвинуть срок (замены лифтов – ред.) до тридцатого года, – это действительно реальный срок, в который вся отрасль сможет, поработав, поменять лифты. Потому что у нас Фонд капитального ремонта – от 10 до 15 тысяч лифтов в год, плюс порядка двадцати тысяч в год – это рынок (новостройки, жилые комплексы, промышленные здания и так далее) – максимум до 40 тысяч.
Поэтому, если говорить о программе, то программа должна быть дополнена порядка 10 тысячами сверху. Мы просто больше не сможем, а больше и не нужно. Вот эти 60 тысяч лифтов – для чего? Чтобы их нам можно было заменить. Здесь самое главное, конечно, в сегодняшней ситуации – это, конечно, поддержка заводов, это субсидирование, факторинг. Это то, над чем Минпром работает. Там примерно посчитали, что поддержка каждого лифта обойдется где-то порядка миллиона рублей. Ну а что это за поддержка? Субсидировать ставку на рассрочку за лифт. Потому что субъекты не рассчитываются сразу, на это уходит от трёх до пяти лет. И вот здесь стоит вопрос: дать им деньги сейчас, чтобы они рассчитались, чтобы не платить банкам, или все-таки субсидировать ставку и платить банкам? Сумма большая получается – 10-15 миллиардов.
Поэтому сейчас чётко пытаемся разобраться и понять. Потому что когда Марат Хуснуллин (зампред председателя правительства РФ – ред.) был у нас на комитете, тоже обсуждали и как раз говорили, что многие субъекты… Возьмем Самару или Ульяновск – они, наверное, одни из рекордсменов по количеству лифтов, которые не заменены, там под 10 тысяч лифтов. Если посмотреть остатки, у них по счетам неиспользованных денег – несколько миллиардов. Большие цифры. Поэтому давайте определим, что лифт все-таки важен, и его надо поменять. Поэтому здесь, именно зайдя в бюджет субъекта, мы можем как раз посмотреть и, может быть, действительно в субъекте найти возможности все-таки расплатиться за лифт сейчас.
Мы же еще должны с вами понимать, что сейчас идут лифты простые. Лифт 400 килограмм на 9 остановок стоит примерно где-то 1 млн 350 тыс., плюс где-то 1 миллион 200 тыс. стоит монтаж и 50−100 тысяч рублей еще доставка. Миллион и 400 тыс. лифт стоит. И надо заплатить еще миллион за то, чтобы рассчитаться в срок. Несопоставимые вещи.
Поэтому здесь и нужно посмотреть именно справедливость – все-таки кого мы кормим: или мы кормим банки, или мы все-таки делаем и для людей, и для государства правильные вещи. Над этим сейчас работаем.
— Если говорить о других инициативах. Одна из Ваших последних – это разрешить использование маткапитала на образование именно родителей…
— Маткапитал… К этому снаряду многие с разных сторон. В нашей стране будущее ребенка зависит еще и все-таки от материальных возможностей семьи. Хорошо, если родители вкладывают в свое образование деньги для того, чтобы иметь дальнейшее расширение своих возможностей. Я думаю, что они не меньшие усилия потом приложат и на расширение возможностей своего ребенка. Поэтому моя инициатива как раз и есть, чтобы использовать материнский капитал именно для собственного образования в защиту материального фонда всей семьи.
— Длительное время материнский капитал расходовался именно на приобретение недвижимости как первоначальный взнос. Ваша инициатива появилась, в том числе в связи с тем, что не хватает уже его на жилье?
— Не будем вдаваться в полемику стоимости квадратного метра, его роста и достаточности маткапитала для первого взноса – его просто не хватает. Тем более мы знаем, что ипотека на сегодняшний день становится практически неподъемной, если мы не говорим о программных ипотеках государства. Но даже и в них сейчас банки уже отходят от 10 процентов, они будут уже 20 процентов и выше. Соответственно, маткапитала действительно не хватает.
Поэтому многие уже пошли в аренду, от этого аренда стала подниматься сейчас по всей стране. Поэтому предложение было такое: у людей лежат деньги, они обесцениваются с каждым годом – инфляция. Плюс дети растут. Когда, как не сейчас, когда молодые родители, инвестировать свое время и свои деньги в собственное образование. На мой взгляд, правильная инициатива. Эта инициатива не моя, это всей команды. Команда молодая, поэтому это была их идея, я с удовольствием поддержал, и дальше трактуем ее именно так.
— А что касается других инициатив в строительстве, с какими планируете выйти в ближайшее время, что еще разрабатывается?
— Одна из них новая – отмена обязательных требований по инсоляции в многоквартирных домах. Тяжело идет. Но инсоляция – это СНИП 84-го года. Сейчас уже и сами квартиры поменялись, и уровень восприятия современного человека тоже несколько другой. Уже и освещение другое, и лампочки, которые меняешь раз в год. Поэтому мы предлагаем перейти к инсоляции с точки зрения современного восприятия света и наполнения им помещений.
Административная ответственность за обращение ТБО. Здесь предложение у нас идет о том, что ужесточить. На сегодняшний день те штрафы, которые есть для, допустим, перевозчиков мусора, слишком малы. Перевозчику проще взять заплатить штраф текущий, нежели, собственно, отвозить на какие-то полигоны. Поэтому наше предложение: давайте как-то уравняем, чтобы человеку все-таки было выгоднее отвезти на полигон, чем заплатить штраф. Мы пытаемся навести в этом порядок.
Новый механизм расселения аварийного жилья. Также мы сейчас предлагаем ввести дополнительный механизм именно вместе с застройщиком. То есть использование возможностей застройщика для расселения аварийного фонда. Есть ряд предложений, которые сейчас концептуально рассматриваются. Если они будут одобрены, значит, войдут в законопроект.
Также наше предложение – обязательное оборудование жилых помещений датчиками утечки газа. Во всех квартирах, которые обладают плитами или котлами, датчики невозможно поставить, это огромное количество. Плюс также мы понимаем, что мы не имеем права просто людей заставлять это делать. Но мы имеем право и возможность обязать производителей продавать в дальнейшем оборудование, связанное с газопотреблением. Вот это мы можем делать, над этим законопроектом мы также работаем.
Следующее – досрочная сдача объекта. У нас на сегодняшний день есть в «нормативке» и во всех договорах пункты на случай, если застройщик сдал новостройку не вовремя. Но ничего нет о вводе раньше срока. А почему сейчас такая инициатива у застройщиков, почему они к нам пришли? Потому что деньги стали намного дороже, а к концу объекта количество денег, выбранных застройщиками для строительства, и количество денег на эскроу-счетах становится меньше. Потому что, если раньше у застройщиков покупали все до ввода в эксплуатацию, сейчас как минимум одна треть квартир остается. Соответственно, нагрузка на окончание объекта становится максимальной по проценту, а проценты сейчас все растут и растут. Застройщики готовы строить быстрее, сдают раньше, но не все покупатели рассчитывали на ранний ввод. Поэтому мы вышли с предложением. Это же не будет обязательно, это будет опять же на усмотрение, но чтобы была такая возможность сдать дом вовремя. Соответственно, если он сдает вовремя дом, значит, ты должен его принять. Всего у нас двадцать инициатив.
— С какими еще предложениями для строительного рынка планируете выйти?
— Санитарные защитные зоны. На сегодняшний день, например, школу нельзя строить рядом с дорогой. Но города меняются, жизнь меняется, поэтому мы хотим опять же все-таки более современные нормы. Поставить, что до школы все-таки можно доехать на автобусе, или что детский садик может хотя бы какой-то одной стороной выходить на проезжую часть. Какие-то послабления, которые должны быть.
Плюс мы двигаемся еще и в защитные зоны объектов культурного наследия. На сегодняшний день получается так: стоит старенький дом, причем он даже разрушенный и невосстанавливаемый, но зона его влияния остается. Никто ничего не может построить, особенно если в центре городов, – мы не можем ничего сделать. Пытаемся сейчас эту зону несколько уменьшить, работаем с Министерством культуры, с Комитетом по культурному наследию. Здесь самое главное – не перемудрить ни в одну, ни в другую сторону. Но дать возможность сохранения тех объектов.
Еще одна инициатива – альтернативные механизмы по эскроу-счетам, сейчас это становится более актуально. Мы говорим о поэтапном раскрытии. Опять же, я говорил: на последний этап нагрузка большая, поэтому мы говорим: давайте все-таки как-то пропорционально раскрывать счета. Плюс мы сейчас говорим о рассрочках. На сегодняшний день рассрочку застройщик может дать только до ввода объекта в эксплуатацию, потому что дальше уже у банка возникают риски, он не имеет права продлевать.Но многие квартиры продаются еще и после сдачи объекта в эксплуатацию, поэтому над этим работаем.
