«Ученик» Шухова и пропагандист хай-тека: Норман Фостер и его несбывшиеся проекты
Музей амбиций
В 2008 году Музей изобразительных искусств им. Пушкина объявил конкурс на масштабную реконструкцию. Его фонды должны были расшириться, а территория вокруг них - превратиться в «музейный городок». Стройку планировалось начать в полукилометре от Кремля. В конкурсе победил проект Нормана Фостера и его российского партнера Сергея Ткаченко. План переустройства был смелым для исторической части города: несколько зданий в районе Волхонки соединяются под землей разветвленным пешеходным пространством со спуском в метро; вокруг музея появляются легкие конструкции в стиле хай-тек.
На реализацию задумки планировал выделить деньги предприниматель Михаил Куснирович, но финансовая поддержка была в данном случае не главной.
Как рассказал МП бывший член Общественного совета при мэре Москвы Алексей Клименко, Фостера поддерживали власти – экс-градоначальник Юрий Лужков был его большим поклонником.
Была поддержка и еще выше. Архитектурный критик Григорий Ревзин писал, что за год до окончания конкурса – в 2007 году – Фостер показал план реконструкции музея лично премьер-министру Дмитрию Медведеву.
Однако при реализации у проекта Фостера возникли проблемы с законодательством. По словам координатора движения «Архнадзор» Рустама Рахматуллина, фостеровский план был не «проектом развития музея», а проектом планировки территории. Его авторы хотели трансформировать в том числе площади, которые к музею юридически не относятся. Как следовало из проекта реконструкции, планировалось строительство на землях, которые входили в охранную зону.
Архитектор Сергей Ткаченко говорил в интервью, что поручение отрегулировать законодательство в сфере охраны памятников дал тогда Минкульту лично Владимир Путин. 18 июня 2008 года появилось постановление правительства от №464 – из него следовало, что деньги на реконструкцию исторический зданий будут выделены, а значит – строить в охранной зоне все-таки разрешат.
Рахматуллин рассказывает, что ради амбициозного проекта была сделана «вырезка» из охранной зоны памятников – под угрозу попали многие достопримечательности города, в частности флигели усадьбы Глебовых и задний двор усадьбы Голицыных и автозаправка 1930-х годов [Кремлевская АЗС на Волхонке, относится к территории усадьбы Голицыных – МП]. Пресса писала, что предполагалось снести несколько старых зданий. В 2013 году, на фоне недавних политических протестов и роста активности общественных движений по защите памятников, проект был свернут. В августе того же года The Art Newspaper сообщила, что Фостер отказался реконструировать ГМИИ им. Пушкина. Так британец ответил на требование главного архитектора Москвы Сергея Кузнецова, который хотел, чтобы Фостер лично защищал свой проект, а не просил об этом посредников в России.
Та же судьба чуть раньше постигла другой смелый проект Фостера - знаменитый «Апельсин», который планировалось построить на месте здания ЦДХ на Крымском валу. Его на выставке MIPIM-2008 в Канне представляла компания «Интеко», принадлежавшая тогда Елене Батуриной. Вместо конструктивистского здания 70-х годов предлагалось возвести 80 тыс. кв. м музейных, гостиничных и жилых площадей. Но сначала протесты архитектурного сообщества, а затем и экономический кризис не дали реализовать смелый замысел архитектора.
Попытка сбежать на остров
В проектах Фостера повторяется лейтмотив – рисунок теле- и радиобашни инженера Шухова, которого архитектор считает своим кумиром. В частности, динамический гиберболоид инженера угадывается в лондонском небоскребе Мэри-Экс, прозванным за свою форму и размеры коренными жителями «огурцом» или «корнишоном».
Отдать дань российскому архитектору Фостер решил и в знаковой московской постройке – комплексе «Хрустальный остров», который планировалось разместить в Нагатинской пойме. Если британский «огурец», ставший одной из главных символов Лондона, имел высоту 180 метров, то московский проект с тем же лейтмотивом – уже 450 метров. По форме это был остроконечный конус, который вырывался из земли над постройками завода ЗИЛ, расползаясь почти на весь полуостров, окруженный Москвой-рекой. Планировалось, что небоскреб станет самым вместительным зданием в мире – его площадь должна была составить 2,7 млн кв. м. Первые 150 метров должны были занимать гостиницы на 3000 номеров, по 250 тыс. кв.м планировалось отдать на торгово-развлекательные центры и спорткомплексы. На высоте 300 метров Фостер хотел построить смотровую площадку.
«Хрустальный остров» мог стать первым примером современных российских инноваций еще до строительства Сколково – часть энергии небоскреб планировал получать от солнечных батарей и ветряных генераторов. Здание было ниже фантома сталинского Дворца советов на несколько этажей и в хорошую погоду могло быть заметно даже из центра.
В 2007 году проект этот был одобрен на заседании Общественного совете при мэре почти единогласно. Заняться постройкой небоскреба совместно с московскими властями планировали структуры миллиардера Шалвы Чигиринского, который в 2008 году занимал 42-ю строчку российского рейтинга Forbes. Стоимость проекта оценивалась в $3-4 млрд. Но что-то пошло не так: по одной версии, у Чигиринского начались трудности и средств на стройку не хватило; по другой – вместе с трудностями бизнесмена поменялись планы мэрии – она решила поставить в приоритет социальные проекты и «доступное» жилье, в то время как в «Хрустальном острове» планировалось построить всего 900 квартир, и все – элитного класса.
Проект Фостера остался в прошлом – теперь на его месте строят «российский Диснейленд» - «Остров мечты» - с площадью большей, но высотой куда более скромной, уступающей даже бизнес-центру «Технопарк» напротив.
От «России» до «Украины»
Бывший член Общественного совета при мэре Москвы Алексей Клименко говорит, что в «нулевые» годы власти любили архитектуру с имперским размахом: если строить за большие деньги, то что-то грандиозное. Следуя этому правилу, башня «Россия» Нормана Фостера в составе комплекса «Москва-Сити» должна была стать самой высокой в Европе – ее проектная высота составляла 612 метров.
Проект имел несколько конструктивных особенностей. Вытянутая треугольная форма соединялась с центральной осью, проходящей по всей высоте здания. Офисы питали энергией остальные площади здания – их избыточное тепло передавалось в другие секторы башни в холодное время. В небоскребе планировался 101 лифт. Фостер применил распространенный для хай-тека прием, когда инженерные детали выносились наружу: здание опоясывали укрепленные оси, защищающие его от сильного ветра и одновременно рисующие авторский орнамент постройки. Ловкость архитектора оценил мэр Юрий Лужков – в 2007 году он лично заложил в основании башни капсулу с пергаментом.
Но этим, увы, ничего не гарантировал – имперская по масштабу задумка затормозилась с началом экономического кризиса. Не успели возвести даже несколько этажей. Сначала возникли трудности у застройщика – башню, как и «Хрустальный остров», намеревался возводить миллиардер Чигиринский. Потом сроки завершения строительства предложили перенести на четыре года – до лучших времен. Следом за этим «удар» башне нанес архитектор Михаил Посохин – он высказался за понижение высоты «России» в три раза, до уровня гостиницы «Украина». Градозащитная общественность на этот раз молчала, но это не помогло – в 2009 году столичные власти решили построить вместо башни «Россия» автостоянку. В итоге на месте проекта Фостера все же начали возводить небоскребы – башни Neva Towers, правда – высотой в два раза меньше и с меньшим количеством инженерных новшеств. В сентябре 2016 года в башнях начали продавать апартаменты, а сам проект планируется завершить в 2019 году.
