«Сейчас нет границ для полета фантазии»

«Сейчас нет границ для полета фантазии»

«Сейчас нет границ для полета фантазии»
«Сейчас нет границ для полета фантазии»
В «Метрогипротранс» наша героиня пришла раз и навсегда – здесь она работает уже 45 лет. В составе авторских коллективов трудилась над станциями «Маяковская», «Сретенский бульвар», «Алма-Атинская», «Битцевский парк», «Мякинино», «Боровицкая», «Фонвизинская», «Орехово», «Крылатское», Бутовской линией легкого метро. Ей довелось работать в условиях плановой экономики семидесятых, размеренного ритма восьмидесятых и жесткого дедлайна при строительстве БКЛ.

Галина Сергеевна, вы являетесь долгожителем в профессии. Коллеги отмечают, что вы всю жизнь проработали в «Метрогипротрансе», проектируя исключительно метро.
– 1 апреля этого года будет 45 лет, как я занимаюсь проектированием метро. «Метрогипротранс» – это институт, в котором есть свои корни, прекрасная практика наставничества: в свое время нас, молодых специалистов, буквально брали за руки и вели в профессию. Теперь мы перешли в категорию кураторов и точно так же встречаем молодых коллег. Мне довелось застать Ираиду Георгиевну Петухову, это имя в истории метростроения. Моим первым наставником был архитектор Лев Николаевич Попов, у него я училась отношению к работе. Как настоящий художник, он служил примером, как надо работать над проектом. И конечно же, удалось поработать под руководством Нины Александровны Алешиной – это удивительная женщина, о том, как она работала на площадках, ходят легенды. Она была главным архитектором нашего института с 1985 по 1991 год.

Вы перечислили много женских имен. Но при этом большинство архитекторов БКЛ, с которыми наша редакция беседовала в ходе строительства новой линии, в один голос отмечали, что это очень тяжелая работа. Говорили, что на строящихся станциях высокая влажность, пыль, там промозгло и временами темно. Не очень женская работа получается ...
– Трудности, которые вы перечисли, в полном объеме касаются метростроевцев. Под землей действительно тяжелые условия труда, часто одновременно идут и строительные работы, и отделочные. Архитектор проходит разные стадии проектирования. И большая часть времени – это кабинетная работа. Разумеется, есть необходимость авторского надзора – и только на этой стадии мы работаем под землей. Да, на определенном этапе это тяжело. Но когда наблюдаешь, как материализуются задумки, когда видишь результат, то понимаешь, ради чего стоило трудиться. Открывается второе дыхание, стараешься изо всех сил. Дополнительный бонус – радость общения с метростроевцами, это удивительные специалисты. К сожалению, в непростой период девяностых многие профессионалы оказались невостребованными и ушли. Но потом кто-то вернулся, сейчас приходят и молодые. Работа с ними –
отдельная радость жизни.

Среди женских имен авторского коллектива некоторых проектов есть и имя вашей дочери – Яны. Сложилась династия?
– Мы больше десяти лет проработали вместе. Яна окончила геологический факультет. Но достойной работы по ее профилю после выпуска не было. Тогда она пришла в нашу команду и попала на хорошие значимые объекты –
«Маяковскую» и «Сретенский бульвар». Она вжилась в это дело. Но, наверное, иного в семье архитекторов и быть не могло. Мы с бывшим супругом коллеги, Яна с детства росла под наши профессиональные разговоры, видела бесконечные чертежи и макеты. Сейчас ее основная специализация стала востребованной, но мы все рады, что была в ее профессиональной биографии и десятилетка, посвященная метро.

Пик вашей деятельности пришелся на эпоху аскетизма столичного метро, когда ради экономии упрощали декоративную часть станций.
– Экономия не была перманентной. Но не всё могли изготовить – не применялись так широко, как сейчас, стекло и нержавеющая сталь. Но зато было намного больше времени – мы на кульманах рисовали проекты, выстраивали перспективы, все строилось вручную, на подрамниках. Образ искали долго и вдумчиво. Сейчас благодаря материалам, компьютерным программам и технологиям в строительстве возможностей для воплощения своих идей стало больше. В советские годы приходилось делать выбор в пользу точно проверенных по качеству и надежных материалов, чтобы был гарантированный результат. Сейчас нет границ для полета фантазии, любую идею можно проверить в 3D-модели. Нынешние сроки на фоне того, как работали раньше, –
бешеные. Тогда станция проектировалась лет пять. Но город растет, ему нужны новые станции, отсюда и скорости.

Коллеги рассказывают, что ваше сердце навсегда отдано станции «Маяковская»: вы вложили туда много сил и времени, были свидетелем, как там при реконструкции открыли неизвестную мозаику Дейнеки.
– В какой-то момент было решено делать на станциях вторые выходы. На старых станциях стали раскрывать торцы. На «Маяковской» за торцом скрывались служебные помещения, которые занимали целый пролет. И в этом месте стали сооружать второй выход. Когда торец раскрыли, там обнаружили мозаичное полотно. Это была неожиданность, никто ранее не знал о существовании этого панно. В реставрационной мастерской Виктора Филатова мозаику отреставрировали, сейчас она украшает станцию. Но было и загадочное исчезновение другого полотна. В какой-то период на станциях стали устанавливать затворы. На «Маяковской» в месте установки пришлось временно убрать одно полотно. При реконструкции мы хотели вернуть его на станцию. Но мозаика исчезла, найти ее следы, к сожалению, не удалось. Эта станция – наш любимый коллективный проект. Это наследие легендарного Душкина. Надо было соответствовать уровню. По-моему, у нас все прекрасно получилось. Когда я приезжаю на эту станцию, стараюсь воспользоваться именно «нашим» выходом.

Недавно состоялось главное событие для российского метростроения – полный запуск БКЛ. Вы к метрокольцу тоже причастны. Над какой станцией довелось работать?
– Наш авторский коллектив под руководством Николая Шумакова и Александра Некрасова работал на станции «Электрозаводская». Проект получился очень интересным. Я помню, в каких творческих, именно творческих, спорах рождалась основная идея, как приходили к общему знаменателю. В этой станции мне нравится все. Главная идея оформления пространства проявляется очень ярко. Наземный вестибюль сразу создает настроение, потом пассажир попадает в круглый зал, далее круглые окна со светом и во всю путевую стену огромный настенный витраж Александра Рукавишникова. Все это складывается в одну картину, формирует единое впечатление. Художник сработал на отлично – панно прекрасно вписалось в архитектурный объем.

Говоря о преемственности поколений: какие станции вы приводите в пример студентам и молодым специалистам? Куда порекомендуете съездить за вдохновением и идеями?
– Безусловно, это «Маяковская», «Кропоткинская», «Комсомольская». Еще я очень люблю «Боровицкую» – но это уже личное. На этой станции я работала под руководством Льва Попова в качестве молодого специалиста. Со станцией связаны очень теплые воспоминания. И каждый раз, когда я там оказываюсь, понимаю, что правильно выбрала свой профессиональный путь.

Теги: #